Что такое канон в религии

Что такое догматы и каноны Церкви? Чем богословское мнение отличается от вероучения Церкви?

До́гматы – это непререкаемые вероучительные истины (аксиомы христианского вероучения), данные через Божественное Откровение, определенные и сформулированные Церковью на Вселенских Соборах (в отличие от частных мнений).

Свойствами догматов являются: вероучительность, богооткровенность, церковность и общеобязательность.

Вероучительность означает, что содержанием догматических истин является учение о Боге и Его икономии (т.е. Божьего замысла о спасении человеческого рода от греха, страдания и смерти).

Богооткровенность характеризует догматы как истины, открытые Самим Богом, ибо Апостолы приняли учение не от человеков, но через откровение Иисуса Христа (Гал. 1:12).

По своему содержанию они не являются плодом деятельности естественного разума, подобно научным истинам или философским утверждениям.

Если философские, исторические и научные истины относительны и со временем могут уточняться, то догматы – это истины абсолютные и неизменные, ибо слово Божие есть истина (Ин. 17:17) и пребывает вовеки (1Пет. 1:25).

Церковность догматов указывает на то, что только Вселенская Церковь на своих Соборах придает христианским истинам веры догматический авторитет и значение. Это не значит, что Церковь сама создает догматы. Она, как «столп и утверждение истины» (1Тим. 3:15) лишь безошибочно устанавливает за той или иной истиной Откровения значение неизменного правила веры.

Общеобязательность догматов означает, что эти догматы раскрывают сущность христианской веры, необходимой для спасения человека. Догматы – незыблемые законы нашей веры.

Если в литургической жизни отдельных Православных Поместных Церквей имеется некоторое своеобразие, то в догматическом учении между ними – строгое единство.

Догматы обязательны для всех членов Церкви, поэтому она долготерпит любые грехи и слабости человека в надежде на его исправление, но не прощает того, кто упрямо стремится замутить чистоту апостольского учения.

Православные догматы формулировались и утверждались на 7 Вселенских соборах. Краткое изложение основных истин (догматов) христианской веры, содержится в Символе веры.

Будучи итогом Божественного Откровения, догматы являются непререкаемыми и неизменными определениями спасительной христианской веры.

Догматические определения являются не столько раскрытием учения о Боге, сколько указанием границ, за которыми находится область заблуждений и ереси. В своей глубине каждый догмат остается непостижимой тайной. Используя догматы, Церковь ограничивает человеческий ум от возможных ошибок в истинном Богопознании.

Как правило, православные догматы формулировались только при возникновении ересей. Принятие догматов не означает введения новых истин. Догматы всегда раскрывают изначальное, единое и целостное учение Церкви применительно к новым вопросам и обстоятельствам.

Если любой грех – следствие слабости воли, то ересь – «упорство воли». Ересь есть упорное противление истине и как хула на Духа Истины непростительна.

Таким образом, догматы призваны помочь каждому человеку иметь точное, недвусмысленное представление о Боге и его взаимоотношениях с миром, и ясно понимать, где заканчивается христианство и начинается ересь.

Поэтому спор о догматах имеет в христианстве самое важное и острое значение, и именно разногласия в понимании догматов влекут за собой самые серьезные и почти непреодолимые расколы.

Именно таковы разногласия между православием, католицизмом и протестантскими церквами, которые в очень многих вопросах более или менее едины, но в некоторых – абсолютно противоречат друг другу, и это противоречие не может быть преодолено дипломатическим компромиссом, потому что они спорят не о вкусах или политике, а о самой Истине, как она есть на самом деле.

Но одного только знания о Боге для верующего человека недостаточно: необходимо ещё молитвенное общение с ним, необходима жизнь в Боге, а для этого нужны не только правила мышления, но правила поведения, то есть то, что называется канонами.

Каноны Православной Церкви

Церковные каноны – это основные церковные правила, определяющие порядок жизни Православной Церкви (ее внутренне устройство, дисциплину, частные аспекты жизни христиан). Т.е. в отличие от догматов, в которых сформулировано вероучение Церкви, в канонах определены нормы церковной жизни.

Спрашивать о том, зачем Церкви нужны каноны можно с тем же успехом, как и спрашивать о том, зачем государству нужны законы. Каноны – это правила, по которым члены Церкви должны служить Богу и организовывать свою жизнь так, чтобы постоянно поддерживать это состояние служения, эту жизнь в Боге.

Как и любые правила, каноны призваны не осложнять жизнь христианину, а наоборот, помочь ему ориентироваться в сложной церковной реальности и в жизни вообще. Если бы никаких канонов не было, то церковная жизнь представляла собой полный хаос, да и вообще само существование Церкви как единой организации на земле было бы невозможно.

Каноны едины для всех православных людей всех стран, утверждены на Вселенских и Поместных соборах и отмене не подлежат. Т.е. авторитет священных канонов вечен и безусловен. Каноны являются непререкаемым законом, определяющим строй и управление Церкви.

Каноны Церкви являют собой образец для каждого верующего, на основании которого он должен строить свою жизнь или проверять правильность своих поступков и действий. Всякий, кто удаляется от них — удаляется от правильности, от совершенства, от праведности и святости.

Раскол по каноническим вопросам в Церкви носит столь же принципиальный характер, что и по догматическим, но его легче преодолеть, потому что он касается не столько мировоззрения – во что мы верим, сколько нашего поведения – как мы верим.

Большинство расколов по каноническим вопросам касаются темы церковной власти, когда какая-то группа по каким-то причинам вдруг считает существующую церковную власть «незаконной» и объявляет свою полную независимость от Церкви, а иногда даже считает «истинной церковью» только себя. Таков был раскол со старообрядцами, таковы сегодняшние расколы на Украине, таковыми могут быть очень многие маргинальные группы, называющие себя «истинными» или «автономными» православными.

Причем, на практике с такими раскольниками Православной Церкви зачастую бывает гораздо сложнее общаться, чем с догматическими расколами, потому что жажда власти и независимости у людей очень часто бывает сильнее стремления к Истине.

Тем не менее, каноны могут видоизменяться в истории, сохраняя, однако, свой внутренний смысл. Святые Отцы блюли не букву канона, а именно тот смысл, который Церковь в него вкладывала, ту мысль, которую она в нем выражала. Например, некоторые каноны, не относящиеся к существу церковной жизни, в силу изменившихся исторических условий, иногда теряли свое значение и упразднялись.

Теряли в свое время и буквальное значение и наставления Св. Писания. Так, мудрое учение св. ап.

Павла об отношениях господ и рабов утратило свой буквальный смысл с падением рабства, но лежащий в этом учении духовный смысл имеет, можно сказать, непреходящее значение и слова великого Апостола и теперь могут и должны являться нравственным руководством во взаимоотношениях христиан, стоящих на разных ступенях социальной лестницы, несмотря на провозглашенные начала свободы, равенства и братства.

При попытке применения церковных канонов к современным обстоятельствам необходимо учитывать mens legislatoris – намерение законодателя, т.е. изначально вкладываемый в канон смысл, исторический и культурный аспекты.

Современные революционные церковные реформаторы и обновленцы разного типа, пытаясь внести изменения в церковные каноны, в свое оправдание ссылаются на церковные реформы патриарха Никона. Но едва ли эта ссылка может служить оправданием теперешних реформаторов.

Достаточно указать на то, что при Никоне не была нарушена преемственность Апостольской иерархии. Кроме того, тогда не было посягательства ни на вероучение, ни на нравоучение Церкви.

Наконец, реформы, имевшие место при патриархе Никоне, получили санкцию восточных патриархов.

В Русской Православной Церкви все каноны издаются в «Книге правил».

«Книга Правил» представляет собою свод законов, исшедших от Апостолов и св. Отцов Церкви – законов, утвержденных Соборами и положенных в основу христианского общества, как норма его бытия.

В этом сборнике находятся правила св. Апостолов (85 правил), правила Вселенских Соборов (189 правил), десяти Поместных (334 правила) и правила тринадцати св. Отцов (173 правила). Рядом с этими основными правилами имеют еще силу несколько канонических сочинений Иоанна Постника, Никифора Исповедника, Николая Грамматика, Василия Великаго, Иоанна Златоустаго и Анастасия (134 правила). Всего канонов православной церкви — 762.

В обширном смысле, канонами называются все постановления Церкви, как относящиеся к вероучению, так и касающиеся устройства Церкви, ее учреждений, дисциплины и религиозной жизни церковного общества.

Богословское мнение

Конечно опыт христианства шире и полнее догматов Церкви. Ведь догматизировано только самое необходимое и существенно важное для спасения. Остается еще немало таинственного и нераскрытого в Священном Писании. Это обуславливает существование богословских мнений.

Богословское мнение не является общецерковным учением, подобно догмату, но является личным суждением того или иного богослова. Богословское мнение должно заключать в себе истину, как минимум, непротиворечащую Откровению.

Безусловно, всякий произвол в богословии исключается. Критерием истинности того или иного мнения является его согласие со Священным Преданием, а критерием допустимости – не противоречие с ним. В основании православных и правомерных богословских мнений и суждений должны лежать не логика и рассудочный анализ, но прямое видение и созерцание. Это достигается через молитвенный подвиг, через духовное становление верующей личности

Богословские мнения не являются непогрешимыми. Так, в сочинениях некоторых отцов Церкви нередко встречаются и ошибочные богословские мнения, тем не менее не противоречащие Священному Писанию.

По словам святителя Григория Богослова, вопросы творения, искупления, последних судеб человека принадлежат области, где богослову предоставлена некоторая свобода во мнениях.

Ссылки по теме:
Краткий свод Канонов Православной Церкви
О причинах возникновения сект и расколов в России

Источник: http://hram-troicy.prihod.ru/nachinayshemy_hristianiny/view/id/1173630

Гимнография основные термины: акафист, канон, тропарь, кондак, икос

Гимнография (от греч. hymno — торжественная песнь и graphein — писание) — раздел литургики, изучающий тексты молитв и богослужебные песнопения. Рассмотрим только основные формы богослужебных песнопений:

Гласами (с этим понятием связано большинство песнопений) называют напевы — различные способы мелодического и ритмического исполнения церковных песнопений.
Всего гласов восемь:

4 главных (прямых, или высоких)
4 побочных (косвенных, или низких)

Они составляют так называемую систему «осмогласия» (то есть восьмигласия), которая охватывает почти весь основной фонд церковной музыки. На каждую неделю в церкви установлен свой определённый глас.

По прошествии недели глас меняется на следующий, от 1 до 8, таким образом круг осмогласия повторяется каждые 8 недель.

В рамках каждого гласа дополнительно различаются напевы для прокимнов, стихир, тропарей и ирмосов (за редким исключением). Однако музыкальная основа гласа при этом сохраняется.

Тропарь

Тропарь (греч. — тон, лад, мелодия, глас, напев) — одно из древнейших церковных песнопений.
Это краткая песнь, в которой прославляется святой (святые) или раскрывается сущность праздника. Также тропарями называются отдельные, содержащие законченную мысль, молитвенные воззвания, из которых состоят каноны, и, иногда, другие краткие молитвословия.

«Песни вечерни, возрастая в своей торжественности, заканчиваются высшим из всех видов церковного песнопения — тропарем, самое название которого указывает на особую сложность и богатство мелодии для него.

В каждом гласе тропарный напев составляет венец всех других напевов, из которых с ним может соперничать разве прокимен.

Поэтому тропарь на всех службах в ряду других песнопений занимает самое почетное место, открывая их ряд, как на утрене, завершая его, как на утрене же и вечерне, или заменяя все другие роды песнопения, как на литургии и на часах (на последних вместе с кондаком)».

Михаил Скабалланович. Толковый Типикон

Древнейшее христианское упоминание тропаря мы находим в уставе Великой Константинопольской церкви; это — единственное песнопение древневизантийского богослужения.

Тропарь — песнопение, не взятое из Священного Писания, следовательно — не псалом и не библейская песнь.

В современном уставе слово «тропарь» употребляется часто и в разных значениях или, лучше сказать, с разными прилагательными:

Отпустительные тропари — это краткое заключительное песнопение, прославляющее данный праздник, святого или явление иконы. Это собственно тропарь в настоящем смысле этого слова.
Тропари канона. Здесь тропари — это строфы, составляющие песни канона.
Тропари на «Господи воззвах». Иногда слово «тропарь» обозначает в Типиконе стихиры на «Господи воззвах»; тогда говорится о «тропарях на Господи воззвах».

Тропари имеют свой специальный напев в каждом гласе.
По своему содержанию тропари могут приобретать и некоторые характеризующие их прилагательные, как например: Воскресен, Крестовоскресен, Богородичен, Мученичен, Крестобогородичен, Покоин, Троичен, Покаянен и т.д.

Киприан Керн. Литургика. Гимнография и эортология.

Кондак

Кондак (греч. — палочка, на которую наматывался свиток пергамента) — небольшое песнопение в одну-две строфы, которое параллельно тропарю раскрывает суть праздника.

В современных богослужебных книгах это песнопение занимает очень скромное место и теряется в обширных песнях канона.
В своем теперешнем облике и объеме кондак очень похож на тропарь и даже поётся он по тропарной мелодии. Помещается кондак после 3-ей или 6-ой песни канона, а также повторяется на литургии и на повечерии. Изначально же, по своему происхождению и древнему употреблению, кондак был совсем другим произведением.

Однако в древности, ещё до появления канонов, кондак занимал совершенно исключительное место в богослужении. Он вовсе не ограничивался одной строфой, а представлял собою самостоятельное и большое поэтическое произведение, целую богословскую поэму.

Древний кондак в его классическом облике — это цепь из 20-30 строф, постепенно развивающих одну общую тему. Эта поэма состояла из нескольких частей: начальной строфы, икосов (числом чаще всего 24), и припева в один-два стиха.

Причём инициалы всех строк составляли акростих (то есть первые буквы строф также складывались в осмысленный текст).

Со временем, под влиянием входившего в обиход канона (тоже литургической поэмы, но уже с заданными рамками для каждой песни, приуроченными к песням библейским), кондак постепенно стал уступать место новому типу церковного песнотворчества и был им почти совершенно вытеснен.

Наш теперешний кондак, как уже сказано, мало чем отличается от тропаря. Действительно, при беглом на него взгляде, он, также как и тропарь, говорит о данном празднике или святом. Это и неудивительно, так как перед нами теперь лишь остаток — первая строфа, которая дает только основную тему, а всё её развитие, весь богословский и поэтический узор исчез из внимания современных богомольцев.

Но все же, при более внимательном сравнении можно заметить и некоторое различие:

кондак дает обычно другую сторону празднуемого события, чем тропарь: если тропарь дает картину внешней стороны события, то кондак — внутренней или наоборот;
кондак это событие изображает полнее.

Примером могут послужить кондаки и тропари Рождества Христова, Крещения, Вознесения, Преображения.

Киприан Керн. Литургика. Гимнография и эортология

Антифоны

Антифоны (от греч. против, и звук, голос) — означает пение попеременно, чередуясь, или пение на два хора, буквально «противо-гласник». В сущности это даже и не форма особых песнопений, как, например, тропарь, кондак, стихира, а скорее способ песенного исполнения тех или иных псалмов или гимнов.

ЭТО ИНТЕРЕСНО: Какие боги были в Египте

Антифоны поются двумя хорами (клиросами) попеременно по одному стиху. Начинает исполнение правый клирос, затем продолжает левый и так они чередуются.
Но кроме этого своего значения, как способа пения, слово антифон употребляется в литургике и для обозначения отдельных песнопений или частей песенного материала.

Вот главные случаи употребления этого термина:

1. Антифоны Псалтири

Первая кафисма Псалтири, разделяясь, как и прочие, на три «славы», удерживает за этими частями наименование «антифонов». Это объясняется тем, что или вся кафисма, или первая ее «слава» (первый антифон) поются, в соответствии с Уставом, на два хора.

2. Антифоны изобразительные или вседневные

Эти антифоны исполняются в самом начале Литургии оглашенных, сразу после великой ектении. Антифоны изобразительные — это псалмы 102 и 145: «Благослови душе моя Господа» и «Хвали душе ноя Господа». Они поются во все субботы, воскресные и праздничные дни.

При пении изобразительных антифонов, вместо третьего антифона поются «Блаженны» (заповеди блаженств) и между ними тропари 3-й и 6-й или иной песни канона утрени; Антифоны вседневные — это псалмы 9, 92 и 94, с соответствующими припевами. Они поются в седмичные дни, с понедельника по пятницу включительно, когда в эти дни нет праздника.

Сразу после изобразительных (вседневных) антифонов поётся гимн «Единородный Сыне».

3. Степенные антифоны

Степенные антифоны являются частью торжественной полиелейной утрени. Называются они так потому, что составлены были применительно к 15 псалмам (119-133), называвшихся у евреев песнями степеней. Эти песни пелись паломниками при восхождении на ступени Иерусалимского храма. Степенных антифонов восемь — по числу гласов. Каждый составлен из трёх частей для каждого гласа, кроме 8-го, где их четыре.

Эти песнопения аскетического содержания, в них говорится об очищении и исправлении души от страстей и греха. Поются они на особый напев. К каждому степенну присоединено в конце прославление Святого Духа.
Автором степенных антифонов некоторые считают Иоанна Дамаскина, но, правильнее, скорее, считать св.

Феодора Студита или же его брата Иосифа, архиепископа Солунского, так как по аскетическому содержанию они действительно больше соответствуют духу студийского направления в нашей гимнографии.

4. Праздничные антифоны

Это антифоны, поющиеся в двунадесятые праздники. Праздничные антифоны на литургии составлены из стихов разных псалмов, соответственно содержанию праздника. Эти стихи псалмов чередуются или с особыми припевами, «Молитвами Богородицы» и «Спаси ны, Сыне Божий», или с тропарём самого праздника.

Киприан Керн. Литургика. Гимнография и эортология.

Источник: http://www.hram-feodosy.kiev.ua/gimnograf.htm

Китайские религии: от говорящих лисиц до храмов председателя Мао

— Я был аспирантом и писал кандидатскую о том, что осталось в Китае конца ХХ века от традиционного китайского общества и менталитета.

В 1980-е годы многие элементы традиционных практик, структур и ценностей, которые, как казалось, были уничтожены в предшествующие десятилетия, очень быстро восстановились и вполне активно функционировали.

Целый ряд этих явлений имел непосредственное отношение к китайским религиозным верованиям, и пришлось во всем этом разбираться. Особенно меня тогда заинтересовали активизировавшиеся в этот период китайские синкретические религии. Тогда еще не было книги об их истории в ХХ веке, и мне пришлось написать ее самому.

— Какое место занимает предмет вашего изучения в современном мире?

— Китайские религии сейчас весьма активно изучают в КНР и на Тайване. Много специалистов работают в США и Японии, есть, конечно, великолепные специалисты и в Европе, и в России, и в Израиле, но их значительно меньше.

В мировой синологии это вполне живая область со своим журналом и конференциями, но, разумеется, она по числу занятых и по масштабам работ ни в какое сравнение не идет с изучением китайской экономики или внешней политики.

Причина тут в том, что китайцы в большинстве своем не слишком религиозны, традиционные китайские религии и верования мало политизированы и недостаточно консервативны. Исключение составляют некоторые течения китайского ислама, но это отдельный сюжет.

— Если бы вам нужно было быстро заинтересовать незнакомого человека историей китайских религий, как бы вы это сделали?

— Повез бы в горы, в буддийский или даосский монастырь. Хотя на кого-то, возможно, большее впечатление произведет сожжение изображений предметов, которые таким образом отправляют умершим родственникам, или чтение рассказов медиумов про путешествия в местный ад. Он там совсем другой: китайский ад — огромная и весьма четко работающая канцелярия, соединенная с залами для исполнения довольно жутких наказаний.

— Если бы у вас была возможность заняться сейчас совсем другой темой, что бы вы выбрали и почему?

— Я бы занялся изучением так называемых китайских локальных культур. Китай очень разный. Петр в романе Мережковского говорит о России: «Это не государство, это часть света». Так вот, к Китаю это определение подходит даже больше, чем к России. «Китай вообще» — во многом абстракция: Китай состоит из провинций, диалектных зон, областей и территорий, и все они порой населены очень разными людьми, которые сильно отличаются по языку и менталитету.

Источник: https://arzamas.academy/uni/eastwest/chinesereligion

Что такое церковные каноны: объясняем на пальцах — Православный журнал

Какие в Церкви существуют каноны? Что они регулируют? Каноны нужны, чтобы лишить человека свободы или, наоборот, чтобы ему помочь? Почему вообще в Церкви присутствует такой юридический формализм? Неужели без него никак нельзя спастись?

На эти и другие вопросы специально для «Фомы» ответил протоиерей Дмитрий Пашков, преподаватель кафедры общей и русской церковной истории и канонического права ПСТГУ.

Что такое церковные каноны и зачем они нужны?

Слово «канон» — греческого происхождения, и переводится оно как «правило», «норма». Каноны представляют собой общеобязательные правила поведения, принятые в Церкви. Поэтому можно сказать, что канон в Церкви по своему содержанию и смыслу есть то же самое, что и закон в государстве.

Необходимость церковных канонов в общем понятна. Оказываясь в любом обществе, мы должны соответствовать определенным, принятым в нем правилам поведения. Так и в Церкви. Став ее членом, человек должен подчиняться действующим в ее пределах нормам — канонам.

Можно прибегнуть к такой аналогии. Когда мы поправляем свое здоровье в больнице, мы сталкиваемся с определенными правилами, которым — хотим мы того или нет — должны подчиняться. И эти больничные правила могут поначалу показаться излишними или даже абсурдными до тех пор, пока мы не постараемся в них вникнуть.

При этом в Церкви не может быть канонического формализма. Каждый человек индивидуален, и потому значительную роль в его церковной жизни играет духовник. Зная слабые и сильные стороны приходящего к нему человека, священник, опираясь на каноническую норму, может действовать достаточно свободно.

Ведь нельзя забывать, что основной массив канонов сформировался очень давно, еще в первое тысячелетие, и многие каноны не могут буквально применяться в нынешнее время.

Поэтому у батюшки остается большое пространство для «маневра» (сами каноны это предполагают, оставляя священнику, например, право сокращать или, напротив, продлевать епитимии), и это очень важно, когда речь идет о таком сложном и чрезвычайно деликатном деле, как пастырство.

Но неужели без этого формализма невозможно спастись?

Нет, дело тут не в самом формализме, а в нас самих. Поскольку мы даже после крещения остаемся существами несовершенными, ленивыми, эгоцентричными, нас нужно приводить к какому-то соответствующему нашей вере порядку благочестивой жизни.

Конечно, не подлежит нормативному регулированию наше общение с Богом, например, как человек молится дома: долго ли, коротко ли, с лампадкой или без, глядя на икону или закрыв глаза, лежа или стоя, — это его личное дело и зависит исключительно от того, как у него получается лучше помолиться. Но если христианин приходит в собрание верующих, в Церковь, где таких, как он, уже много и у каждого есть свои взгляды, интересы, какие-то предпочтения, здесь уже без определенных правил, которые всю эту пестроту приведут к какому-то правильному единообразию, не обойтись.

То есть общеобязательные нормы, каноны, нужны там, где появляется общество, где уже требуется предписать определенные права и обязанности его членам, чтобы избежать в нем хаоса и беспорядка.

Кроме того, каноны служат поддержанию того изначального образа Церкви, который возник в день Пятидесятницы, так что она остается неизменной при любом государстве, культуре, общественной формации. Церковь всегда и во все времена одна и та же: и в I веке, и в эпоху Вселенских Соборов, и в поздней Византии, и в Московском царстве, и сейчас. И каноны оберегают эту тождественность Церкви самой себе через все века.

А разве в Евангелии Христос говорил что-либо о необходимости следовать каким-то правилам?

Конечно, говорил. Некоторые нормы христианской жизни Господь задает прямо в Евангелии. Например, есть каноны, которые регулируют таинство Крещения. И в Евангелии Христос первым эту норму устанавливает: Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь» (Мф 28:19–20).

Тут мы находим формулу крещения — «во имя Отца и Сына и Святого Духа», — которая произносится сегодня священником во время совершения таинства. Кроме того, сказано, что сначала нужно научить, а уже затем крестить. И вот отсюда, например, берет начало практика так называемых огласительных бесед перед крещением, когда священник или катехизатор должен подробно объяснить желающему войти в Церковь человеку основы христианской веры и благочестия.

Кроме этого, Господь Иисус Христос установил единобрачие, как норму (Мф 19:4–9). На основе именно Его слов Церковь развила свое учение о таинстве Брака.

Однако она несколько смягчила «строгость» Евангелия, где, как известно, сказано: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует (Мф 19:9).

Церковь, снисходя к людской немощи и понимая, что не все смогут понести бремя одиночества, позволяет при определенных обстоятельствах вступать во второй и даже в третий брак.

Однако существуют и другие каноны, не взятые напрямую из Нового Завета. Церковь, водимая Святым Духом, выступает как продолжательница Законодателя Христа, расширяя, уточняя и поновляя свои правовые нормы. При этом, повторюсь, сама эта детализация и в целом вся законотворческая деятельность Церкви опирается на принципы, данные Спасителем в Евангелии.

А какие существуют каноны? И что они регулируют?

Церковных канонов очень много. Их можно разделить на несколько больших групп. Есть, например, каноны, регулирующие административный порядок управления Церковью. Есть «дисциплинарные» каноны, которые регулируют жизнь верующих и служение клириков.

Существуют каноны догматического характера, которые осуждают определенные ереси. Есть каноны, которые упорядочивают территориальное управление Церкви. Эти каноны устанавливают полномочия высших епископов, — митрополитов, патриархов, они определяют регулярность проведения Соборов и так далее.

Все каноны во всем их многообразии были сформулированы в первом тысячелетии церковной истории, и некоторые из них в чем-то устарели. Но Церковь эти древние каноны все равно чтит и очень внимательно изучает, потому что уникальная эпоха Вселенских Соборов является своего рода эталоном, образцом для всех последующих веков.

В наши дни из этих древних норм мы извлекаем если не прямые правила поведения, то по меньшей мере их дух, принципы, чтобы установить в поновленном виде такие нормы, которые будут отвечать потребностям сегодняшнего дня.

Понятно, что если гражданин нарушит закон, то он по решению суда будет за это наказан. А что в Церкви? Предусмотрены ли в ней наказания за нарушение того или иного церковного канона?

Если говорить о церковном праве, регулирующем благочестивую жизнь христианина, канонические санкции прежде всего лишают провинившегося человека самого главного — общения со Христом в таинстве Причастия.

Это не мера возмездия, не наказание в расхожем смысле слова, а «терапевтическая» мера, нацеленная на то, чтобы вылечить тот или иной духовный недуг.

Однако и здесь есть очень важная и существенная оговорка: окончательное решение относительно применения того или иного церковного наказания принимает духовник или, если брать более высокий уровень, епископ. При этом каждый случай рассматривается отдельно, и в зависимости от конкретной ситуации принимается то или иное решение.

Таким образом, церковные каноны более походят на лекарства, чем на законы. Закон действует в значительной мере формально, законодательная и исполнительная власть должны быть независимы.

В этом смысле, правоприменитель (епископ или священник) должен действовать так же, как поступает хороший и внимательный доктор.

Ведь не станет же врач мучить новыми препаратами своего пациента, если назначенные лекарства уже благотворно подействовали! А вот если лечение положительных результатов не приносит, тогда доктор начинает применять другие препараты до тех пор, пока пациент не пойдет на поправку.

И если в медицине показателем успешности лечения является выздоровление пациента, то для епископа и духовника подобным свидетельством будет искреннее раскаяние верующего.

Это, собственно, то, ради чего и существуют церковные санкции: настроить человека на покаяние и исправление, чтобы помочь ему в духовном росте, чтобы верующий, попавший под епитимью, пережил внутренний переворот и покаялся. Чтобы он осознал, что совершенный им грех лишает общения с Богом и постарался вновь его восстановить.

Церковные каноны где-то зафиксированы? Есть ли какие-то сборники, в которых они классифицированы и представлены?

Конечно. Кодифицировать свое право Церковь начала уже в конце IV века. Именно в эту эпоху после окончания гонений на христиан появляется огромное количество канонов, которое необходимо было как-то систематизировать и упорядочить. Так появились первые канонические сборники.

Одни из них были организованы хронологически, другие — тематически, по предметам правового регулирования. В VI веке появились оригинальные сборники смешанного содержания, так называемые «номоканоны» (от греческих слов «номос» — императорский закон, «канон» — церковное правило).

В него вошли и каноны, принятые Церковью, и законы императоров, касающиеся Церкви.

Существуют еще и так называемые апостольские правила. К самим ученикам Христа они прямого отношения не имеют и такое название, скорее всего, получили из-за их особой значимости и авторитетности. Возникли эти каноны на территории Сирии в IV веке.

Самый известный сборник древних канонов называется «Книга правил». В нее вошли и «апостольские» правила, и каноны, принятые на Вселенских Соборах, и каноны некоторых Поместных Соборов, и авторитетные мнения святых отцов по различным проблемам церковной жизни.

А нужно ли мирянину знать нормы церковного права?

Я считаю, что нужно. Знание канонов помогает понять, какие у него есть права и обязанности. Кроме того, церковные каноны еще и очень полезны в обычной жизни.

Например, жизнь новорожденного малыша висит на волоске и его надо срочно крестить.

Может ли это сделать сама мама в роддоме, и если может (и в самом деле это так), как ей это сделать правильно, чтобы таинство Крещения в самом деле совершилось? Или вас пригласили стать крестным.

Что с канонической точки зрения это означает, какие обязанности у вас появляются? Множество сложных вопросов связано с таинством Брака. Например, можно ли с канонической точки зрения венчаться с инославным или иноверным?

ЭТО ИНТЕРЕСНО: Когда день ангела у Даниила

Что в таком случае стоит прочитать мирянину? Где он может узнать о своих правах и обязанностях в Церкви?

В последние годы неоднократно переиздавался прекрасный курс лекций по каноническому праву протоиерея Владислава Цыпина. Если говорить об ознакомлении с источниками, следует начать с изучения уже упоминавшейся выше «Книги правил».

Современные нормативные акты нашей Поместной Церкви (например, ее Устав и различные частные положения) публикуется на ее официальном сайте patriarchia.

ru, а пять лет назад Издательство Московской Патриархии приступило к публикации многотомного собрания документов Русской Православной Церкви.

Источник: https://foma.ru/chto-takoe-tserkovnyie-kanonyi-obyasnyaem-na-paltsah.html

Beholder 2 Прохождение Новая религия

Новая религия

Этаж: 25.Кто дает квест (задание): Исаак Вайнберг.Награда: 250 очков репутации.

Это задание, вы получите при разговоре с Вайнбергом, после выполнения его задачи Карл Ноль. Оказав помощь в устранении ошибок в прошивке клонов Карла, Исаак пообещает Эвану внести его имя в «Канон клонов» — книга, в которой будут указаны правила жизни клонов, после того как человечество оставит этот мир. Так же в данной литературе будет описана история зарождения клонов, описанная самим Вайнбергом.

При этом вы получите не только очередное задание, но и саму книгу — «Канон клонов» (Прочти меня и обрети заветное знание), которую вам нужно будет обязательно прочитать.

Прочитать «Канон клонов»

Для того чтобы изучить данную литературу, вам потребуется вернуться к себе домой. Как и для изучения какого-либо навыка, вам придется потратить время на прочтение книги — 1 час. После ее прочтения у вас сразу появится возможность завершить задание Наука и преступление, но тогда данный квест будет провален, так что лучше завершить его до звонка Каннингему.

Оказывается, Вайнберг представляет себя в этой книге, как единственного бога всех клонов, при этом уничтожая понятие Мудрого Вождя как такового.

Поговорить с Вайнбергом

Прочитав «Канон клонов», вы должны будите поговорить с боссом. По мнению Вайнберга, клонам в любом случае нужно будет во что-то верить и он не видит ничего плохого в том, что предстанет перед ними божеством. В конце разговора, Исаак предложит вписать имя Эвана в Канон клонов, что позволит стать ему помощником божества. У вас появится выбор, несущий свои последствия:

1. Согласиться — Вы не только получите в награду 250 очков репутации, но и станете для клонов главным человеком. Это позволит вам подружиться с Вайнбергом.

2. Мягко отказаться — Вы не получите очков репутации, а так же немного позлите вашим выбором начальника.

3. Оскорбить чувства верующего — Эван, возмущенный прочтенным в книге, начнет всячески критиковать Вайнберга. Не выдержав подрыва своего авторитета, тот вызовет службу охраны, после чего вас арестуют. (Так же вы получите достижение — «Кто унижает себя, тот возвысится»)

Источник: http://gameoko.ru/beholder-2-prokhozhdenie-novaya-religiya

КАНОН

термин, широко используемый в различных сферах церковной науки: 1) в библеистике — см. Канон библейский; 2) в литургике — см. Канон (жанр визант. гимнографии), Канон мессы; 3) в каноническом праве — см. Каноны (правила); 4) в церковном искусстве — канон иконописный.

История термина

Греческое слово κανών родственно существительному κάννα — тростник; тростниковая ограда. Последнее в свою очередь представляет собой заимствование из семит. языков. В ВЗ неоднократно употребляется существительное означающее «тростник», отсюда производные значения «трость», «брус для измерения».

В первоначальном, букв., значении слово употреблено в 3 Цар 14. 15: «как тростник ( ), колеблемый в воде»; в Ис 19. 6: «камыш ( ) и тростник завянут»; в Пс 67. 31: «Укроти зверя в тростнике» ( букв.- «зверь тростника») и в ряде других библейских текстов, а также слово в значении «трость (для опоры)» — в 4 Цар 18.

21 (= Ис 36. 6).

Производные значения слова в древнеевр. языке можно разделить на 2 группы: связанные с идеей ответвления; связанные с идеей меры и измерения. В кн. Исход слово 24 раза употреблено в значении «ветви семисвечника» (Исх 25. 31, 32, 35; 37. 17-18 и др.

); в Иезекииля пророка книге слово регулярно используется в значении измерительного инструмента: «и в руке того мужа трость измерения ( ) в шесть локтей, считая каждый локоть в локоть с ладонью; и намерил он в этом здании одну трость ( ) толщины и одну трость вышины И в каждой боковой комнате одна трость длины и одна трость ширины и в пороге ворот у притвора одна трость» (Иез 40. 5-7; т. о.

, слово ситуативно используется не только в значении измерительного инструмента, но и в значении меры длины. См. также: Иез 40. 3; 42. 16-19).

Древнейшие зафиксированные контексты употребления греч. κανών соответствуют значению «трость»: у Гомера упоминаются прутья (κανόνες) щита, служившие его каркасом и рукоятью («Несторов щит, о котором слава до неба восходит, будто из золота весь он — и круг, и его рукояти (κανόνας)» (Homer. Iliad. VIII 192-193); «щит, из воловых кож и блистательной меди скругленный, и двумя поперек укрепленный скобами (κανόνεσ)» (Ibid.

XIII 406-407)), а также цевка, трубка для наматывания пряжи (κανών; Ibid. XXIII 761). Указание на прямоту и прочность, связанное с семантикой термина κανών, обусловило употребление этого термина в значении «измерительный инструмент, отвес».

Один из ранних и наиболее известных примеров — рассуждение Платона в диалоге «Филеб»: «Что же касается строительного искусства, то, по-моему, оно пользуется многочисленными мерами и орудиями, которые сообщают ему большую точность и ставят его выше многих наук Ибо оно применяет отвес (κανόνι), токарный резец, циркуль, плотничий шнур и хитро сделанный прибор — тиски» (Plato. Phileb. 56 b-c).

Еще большей степенью абстрактности характеризуется употребление термина κανών у Демокрита и Эпикура. Оба философа вынесли в заглавие своих произведений слово κανών в значении «образец, критерий, мера» (Περ λογικῶν ἢ κανών (Демокрит); Περ κριτηρίου ἢ κανών (Эпикур)), т. е. слово κανών в этом контексте имеет значение «основа познания», следов., позволяет отличить истину от лжи.

Скульптору Поликлету приписывали употребление термина κανών в значении идеального соотношения всех пропорций человеческого тела (Plin. Sen. Natur. hist. XXXIV 8. 55), создание статуи с названием κανών и написание книги с тем же названием (Galen. De placitis Hippocratis et Platonis. V 3 (Cl. Galeni De placitis Hippocratis et Platonis / Rec. I. Mueller. Lpz., 1874. Amst., 1975); Idem.

Ars medica // Claudii Galeni Opera omnia / Hrsg. C. G. Kühn. Lpz., 1821. Bd. 1. S. 343). Пифагорейцы употребляли понятие «гармонический канон» в значении прибора для измерения звуковых интервалов по длине струны (Ассман. 2004. С. 116-117; Oppel. 1937. S. 17-20).

Дионисий Галикарнасский использует понятие κανών в значении «образец стиля, правильного языка» (τῆς ᾿Αττικῆς γλώττης ἄριστος κανών — «лучший образец аттического языка»).

У Еврипида понятие κανών обозначает нормы социального поведения, к-рые каждый человек определяет для себя («пусть других своей не мерит мерой» (Eur. El. 52), букв.- «пусть будет благоразумным тот, кто оценивает все лукавыми канонами разума»). Впосл. этическое значение слова κανών становится очень распространенным.

Демосфен говорил о «пределах [осуществления] блага и канонах» (Demosth. Or. 18. 296), Аристотель — о «каноне и мере» «истинного» (Arist. EN. III 6), Плутарх — о «канонах благоразумия и прочих добродетелей» (Plut. Consol. ad Apoll. 4), Лукиан Самосатский — о необходимости «канона и гномона» для оценки моральных поступков (Lucian. Herm. 76) (см.

: TDNT. Vol. 3. P. 596).

В эллинистический период термин κανών стал также употребляться в значении «таблица, перечень», как математический, астрономический и историографический термин (Plut. Solon. 27).

Употребление слова κανών в НЗ не имеет связи с Септуагинтой (в LXX древнеевр. никогда не передается как κανών). В НЗ слово κανών 2 раза употребляется в смысле «правила» христ. жизни: «Тем, которые поступают по сему правилу (κανόνι), мир им и милость, и Израилю Божию» (Гал 6. 16); «Впрочем, до чего мы достигли, так и должны мыслить и по тому правилу (κανόνι) жить» (Флп 3.

16; выражение «и по тому правилу жить» отсутствует в Синайском, Александрийском и Ватиканском кодексах и ряде др. древних рукописей и считается объясняющей припиской (Metzger B. A Textual Commentary on the Greek New Testament. L., 1975. P. 615)). В 2 Кор 10.

13, 15-16 слово κανών имеет значение удела, подобающей сферы занятий: «не хвалиться в чужом уделе (ἐν ἀλλοτρίῳ κανόνι)» (2 Кор 10. 16).

В творениях ранних отцов Церкви регулярно используется слово κανών в значении «правило», «установленная норма» применительно к вероучительным вопросам (Clem. Rom. Ep. I ad Cor. 7. 2; Clem. Alex. Strom. IV 15. 98; VI 15. 124; Euseb. Hist. eccl. III 32. 7 (приводятся слова Егеcиппа); V 24. 6 (приводятся слова Поликрата Эфесского)).

Насколько возможно судить по сохранившимся текстам, впервые слово κανών в значении «правильный список богодухновенных книг» было употреблено свт. Афанасием Александрийским. Во 2-м прав. свт. Афанасия Александрийского (из 39-го послания о праздниках, ок. 367) приводится список «канонических» книг (τὰ κανονιζόμενα) и книг, «не введенных в канон» (см. также: Athanas. Alex. De decret. Nic. Syn. 17. 3).

Евсевий Кесарийский писал, что Ориген в комментарии к Евангелию от Матфея «защищал канон Церкви» (τὸν ἐκκλησιαστικὸν φυλάττων κανόνα) (Euseb. Hist. eccl. VI 25). Свт. Амфилохий Иконийский завершает перечень священных книг такими словами: «Это наиболее безошибочный канон (ἀψευδέστατος κανών) богодухновенных Писаний» (Amphil. Icon. Iamb. ad Seleuc). В значении «перечень богодухновенных книг» понятия canon и Scripturae canonicae начинают широко использоваться блж.

Августином и блж. Иеронимом Стридонским (canon: Hieron. Prol. in Reg.; canon Scripturarum: Aug. De doctr. christ. II 8; Scripturae canonicae: Hieron. Ep. 129: Ad Dardanum. 3 // PL. 22. Col. 1103; Aug. De doctr. christ. II 8).

Остается спорным вопрос о том, какое именно значение греч. слова κανών дало толчок для его использования применительно к перечню библейских книг, почитающихся богодухновенными: «правило, норма, образец» или «список, перечень» (обзор мнений см.: Мецгер. 2001. С. 287).

Первое значение соответствует богословскому представлению о священных книгах как о безусловно авторитетном вероучительном и нравственном руководстве; 2-е значение отражает формальную сторону этого представления: авторитетные тексты должны иметь четкую фиксацию, регламентированную Церковью.

Лит.: Oppel H. Kanon: Zur Bedeutungsgeschichte des Wortes und seinen lateinischen Entsprechungen (regula — norma) // Philologus. Suppl. Lpz., 1937. Bd. 30. H. 4. S. 3-108; TDNT. 1965. Vol. 3. P. 596-601; Мецгер Б. Канон Нового Завета. М., 2001. С. 282-287; Ассман Я. Культурная память: письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М., 2004.

Канон иконописный

в правосл. искусстве система иконографических и стилистических правил и норм, сформированная многовековой церковной традицией, к-рая устанавливает соответствие иконного образа Свящ. Писанию, догматам и литургическому Преданию правосл. Церкви. Изобразительное искусство правосл.

Церкви призвано языком художественных средств явить божественное Откровение, с помощью видимых форм передать духовную реальность. В основе понимания К. лежит учение Церкви об иконном образе (см. в ст.

Икона), сформулированное в 82-м и 100-м правилах Трулльского Собора (691-692), которые предписывают в изображениях «очам всех» представлять образ Иисуса Христа так, чтобы показать «сим образом совершившееся искупление мира» (прав.

82), и запрещают изображения, «обаяющие зрение, растлевающие ум и производящие воспламенение нечистых удовольствий» (прав. 100). Термин «канон» по отношению к изобразительному искусству правосл. Церкви стал применяться только в XX в. Проблему К. исследовали свящ. Павел Флоренский, свящ. Сергий Булгаков и др.

Лит.: Лосев А. Ф. Художественные каноны как проблема стиля // Вопросы эстетики. М., 1964. Вып. 6. С. 351-399; Флоренский П. А., свящ. Иконостас. М., 1994; Булгаков С., прот. Икона и иконопочитание. М., 1996; Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. Коломна; Переславль, 1997. Литургика. Основные понятия Иконопись. Основные понятия Литургика. Основные понятия Искусствознание.

Основные понятия Церковное и каноническое право. Основные понятия Канон, термин, широко используемый в различных сферах церковной науки АРХИДИАКОН высший титул диаконской степени священнослужителя АРХИЕПИСКОП сан, или титул, епископов АРХИЕРЕЙ церковный сан, высшая степень священства «ВЕЛИКИЙ ГОСПОДИН» в наст.

время почетное именование Святейшего Патриарха Московского и всея Руси при возношении его имени за богослужением ВОСПРИЕМНИКИ (крестные отец и мать) АВАТОН греческий термин, обозначающий свод правил, запрещающих вход определенных категорий лиц за стены монастыря АВТОКЕФАЛИЯ церковная, автокеф.

Церкви — самостоятельные, не зависящие ни от какой иной поместной Церкви, но являющиеся частями Церкви Вселенской АВТОНОМНАЯ ЦЕРКОВЬ Поместная Церковь, обладающая весьма широкой, но не полной самостоятельностью

Источник: http://www.pravenc.ru/text/1470223.html

Каноны (правила) церковные

Церко́вные кано́ны – 1) основные церковные правила, определяющие порядок жизни Православной Церкви (ее внутренне устройство, дисциплину, частные аспекты жизни христиан); 2) свод таких правил.

В широком смысле эпитет «канонический» в церковной лексике означает «законный, признанный» (например, канонические книги Священного Писания).

Кто автор церковных канонов?

Каноны были составлены как церковными соборами, так и отдельными церковными авторитетами — святыми отцами, соответственно подразделяются на соборные (вселенских и поместных соборов), апостольские и святоотеческие.

В каких книгах содержатся церковные каноны?

Основной канонический корпус Православный Церкви содержится в сборнике, имеющим титул «Книга правил» (полное название: Книга правил святых апостол, святых соборов вселенских и поместных, и святых отец). Кормчая книга (Номоканон) – сборники церковных и светских законов, являвшихся руководством при управлении Церковью и в церковном суде православных славянских стран.

Чем каноны отличаются от догматов?

В отличие от догматов, в которых сформулировано вероучение Церкви, в канонах определены нормы церковной жизни.

Возможны случаи, когда Церковь редактирует свои собственные каноны, что совершенно невозможно в отношении догматов. Можно сказать, что если догматы говорят нам о том, что существует на самом деле, то каноны говорят нам о том, как удобно Церкви существовать в условиях земного мира после грехопадения.

Как правильно понимать и применять церковные каноны?

«Чтобы человек правильно применял церковные каноны с пользой для людей, он должен быть духовным и иметь духовное рассуждение. Потому что иначе он остаётся на букве закона, а буква закона «убивает». Человек тебе говорит.

«В Кормчей так написано», и как видит в книжке, так буквально и применяет, а должен бы каждый случай анализировать отдельно. Как я видел на практике, в одном случае могут скрываться тысячи других случаев.

Здесь нет одного рецепта, одного единого правила на все случаи жизни».
старец Паисий Святогорец

* * *

Протопресвитер Николай Афанасьев этими словами начинал свой курс канонического права: «Господа студенты! Мне поручено читать вам предмет, который обычно называют “каноническое право”, хотя я вам сразу должен сказать, что такое название является недоразумением, потому что самому праву в Церкви места нет. Право проникло в Церковь только тогда, когда оскудела любовь».

ЭТО ИНТЕРЕСНО: Кто из 12 апостолов был женат

Краткий свод канонических определений Вселенских Соборов

I Вселенский собор в Никее в 325 году оставил нам 20 правил:

Правило первое запрещает принимать в клир лиц, которые сами себя оскопили;

Правило второе запрещает производить в священные степени новообращенных;

Правило третье запрещает священнослужителям иметь у себя в доме женщину, которая не является близкой родственницей;

Правило четвертое гласит, что епископы должны избираться епископами данной области и утверждаться митрополитом;

Правило пятое запрещает епископу принимать в общение лиц, отлученных другим епископом и повелевает дважды в год созывать соборы епископов;

Правило шестое подтверждает высшую власть некоторых епископов над другими епископами и запрещает поставлять епископа без соизволения митрополита и общего избрания;

Правило седьмое возвышает иерусалимского епископа на степень митрополита;

Правило восьмое законополагает о присоединении к Церкви еретиков и запрещает быть двум епископам в одном городе;

Правило девятое запрещает допускать к священнослужению лиц порочных;

Правило десятое заповедует извергать из священного чина падших;

Правило одиннадцатое говорит о способе покаяния отступивших от веры;

Правило двенадцатое говорит также об образе покаяния другого вида падших;

Правило тринадцатое повелевает напутствовать Св. Тайнами каждого умирающего;

Правило четырнадцатое устанавливает образ покаяния для отпадших от веры оглашенных;

Правило пятнадцатое воспрещает епископам и клирикам самовольно переходитьиз града во град ;

Правило шестнадцатое предписывает не принимать в общение клириков, которые самовольно удаляются от собственной церкви;

Правило семнадцатое воспрещает клирикам заниматься ростовщичеством;

Правило восемнадцатое воспрещает дьяконам преподавать св. Дары пресвитерам, причащаться прежде епископов и сидеть между пресвитерами;

Правило девятнадцатое говорит о «павлианах», что они, в случае их обращения, должны быть вновь крестимы, а клирики перерукополагаемы;

Правило двадцатое запрещает преклонять колена в день воскресный и во дни Пятидесятницы.

II Вселенский собор в Константинополе в 381 году оставил после себя всего семь правил:

Правило первое подтверждает Символ Веры, составленный на I Вселенском соборе и анафематствует всякую ересь;

Правило второе запрещает епископам простирать свою власть «за пределами своей области», вмешиваться в дела чужой епархии и устанавливает 5 церковных округов на Востоке;

Правило третье дает Константинопольскому епископу «преимущество чести по Римском епископе»;

Правило четвертое осуждает Максима Киника и «произведенное им бесчиние»;

Правило пятое принимает «исповедающих Едино Божество Отца и Сына и Святого Духа»;

Правило шестое повелевает «не без исследования» принимать обвинения на правителей Церкви;

Правило седьмое указывает на правила принятия кающихся еретиков.

III Вселенский собор, состоявшийся в Ефесе в 431 году, оставил восемь правил:

Правила – первое, второе, третье, четвертое, пятое и шестое – все касаются отлучения от Церкви еретика Нестория и его сторонников;

Правило седьмое запрещает слагать какой-либо новый Символ Веры;

Правило восьмое запрещает епископам «простирать свою власть на иную епархию, которая прежде и сначала не была под рукою его» и освобождает кипрских епископов от зависимости Антиохийского патриарха.

IV Вселенский собор, созванный в Халкидоне в 451 году, оставил после себя 30 правил. Из этих правил:

Правило первое подтверждает необходимость соблюдать все, что было постановлено на прежних соборах;

Правило второе карает низвержением симонию, или поставление в церковные степени за деньги;

Правило третье воспрещает епископам, клирикам и монашествующим «ради гнусного прибытка» заниматься «мирскими делами»;

Правило четвертое запрещает монахам бесчинное жительство;

Правило пятое подтверждает запрет епископам или клирикам «преходить из града во град»;

Правило шестое запрещает рукополагать клириков без определенного назначения;

Правило седьмое запрещает клирикам и монахам, под угрозой анафемы, «вступать в воинскую службу или в мирской чин»;

Правило восьмое повелевает клирикам пребывать «под властью епископов каждого града»;

Правило девятое запрещает клирикам судиться в светских судилищах;

Правило десятое воспрещает клирику числиться одновременно в двух церквах;

Правило одиннадцатое говорит о грамотах, выдаваемых убогим;

Правило двенадцатое запрещает епископам в церковных делах обращаться к гражданским властям;

Правило тринадцатое запрещает служить клирикам в чужой епархии без представительной грамоты своего епископа;

Правило четырнадцатое запрещает чтецам и певцам вступать в брак с иноверными женами;

Правило пятнадцатое говорит о поставлении дьяконисс;

Правило шестнадцатое запрещает монашествующим и девам вступать в брак;

Правило семнадцатое определяет точные границы епархий;

Правило восемнадцатое воспрещает «составлять скопища» и «строить ковы» епископам и своим сопричетникам;

Правило девятнадцатое повторяет правило о двукратном созыве в год Собора епископов;

Правило двадцатое повторяет запрещение клирикам переходить в другую церковь;

Правило двадцать первое повелевает не принимать доноса на епископов «просто и без исследования»;

Правило двадцать второе запрещает клирикам «расхищать вещи» епископа по его смерти; запрещает клирикам и монашествующим без всякого поручения от своего епископа приходить в Константинополь и жить в нем;

Правило двадцать четвертое запрещает обращать монастыри в мирские жилища;

Правило двадцать пятое запрещает оставлять кафедры епископов незамещенными больше трех месяцев;

Правило двадцать шестое повелевает епископам управлять церковным имуществом с помощью икономов;

Правило двадцать седьмое запрещает похищать жен для супружества;

Правило двадцать восьмое определяет круг судебной и административной деятельности Константинопольского патриарха и уравнивает его с папой Римским;

Правило двадцать девятое запрещает низводить епископа на пресвитерскую степень;

Правило тридцатое говорит о египетских епископах.

V Вселенский собор в Константинополе в 553 году и VI Вселенский собор в Константинополе в 680 году не оставили после себя правил, но, вместо этого, в 691 году был созван собор так наз. «Трулльский», именуемый иногда поэтому «Пято-Шестым», на котором было возмещено это опущение и составлено целых 102 правила. Из правил этого собора особенно важны:

36-е правило, которое повторяет о равноправии константинопольской и римской патриарших кафедр и указывает вообще иерархический порядок патриарших кафедр;

8-е правило, которое повелевает митрополиту ежегодно созывать собор епископов;

12-е, 13-е и 48-е правила решают вопросы о браке священнослужителей;

33-е правило осуждает обычай Армянской страны принимать в состав клира только лиц, происходящих из священнического рода;

64-е и 70-е правила запрещают мирянину и жене поучать всенародно в храме во время богослужения;

80-е правило грозит отлучением тому, кто в течение трех воскресных дней не придет в храм на богослужение;

54-е правило запрещает вступление в брак в близком родстве;

53-е правило узаконяет духовное родство восприемников с воспринимаемыми и запрещает им вступление в брак;

72-е правило запрещает смешанные браки с еретиками;

73-е правило повелевает воздавать честь животворящему Кресту Господню и запрещает начертывать изображение его на земле, дабы оно не попиралось ногами;

75-е правило требует благочинного пения в храмах;

74-е и 76-е правила запрещают в храмах и «внутри священных оград» устраивать трапезы, корчемницы или «купли производить»;

77-е правило запрещает не только священнослужителям и инокам, но и «всякому христианину мирянину» мыться в бане вместе с женщинами;

83-е правило запрещает преподавать Евхаристию телам умерших;

86-е правило повелевает отлучать от Церкви тех, кто содержит блудниц;

90-е правило повторяет запрещение преклонять колена в дни воскресные, «ради чести Воскресения Христова»;

91-е правило повелевает отлучать от Церкви вытравляющих плод во чреве;

100-е правило подвергает отлучению распространяющих порнографию;

102-е правило говорит о епитимиях кающихся.

VII Вселенский собор в Никее в 787 году издал двадцать два правила, из которых наиболее важные:

3-е правило, запрещающее избрание во священные степени мирскими начальниками;

4-е и 5-е правила, запрещающее симонию;

6-е правило повторяет требование о созыве ежегодных соборов епископов и запрещает мздоимство;

10-е правило повторяет запрещение клирикам оставлять свои приходы и занимать мирские должности;

11-е правило повторяет требование иметь иконома в каждой церкви и по монастырям;

12-е правило повелевает епископу и игумену иметь попечение о всех церковных вещах и ими распоряжаться, но не присваивать чего-либо самому себе в собственность, под страхом изгнания;

15-е, 16-е, 18-е и 22-е правила запрещают священнослужителям и монашествующим своекорыстие, роскошь и близкое общение с лицами женского пола;

20-е правило запрещает устройство «двойных монастырей», где бы женщины жили вместе с мужчинами, и близкое сообщение монахов с монахинями;

21-е правило запрещает монаху или монахине оставлять свой монастырь и отходить в другой без воли игумена.

Источник: https://azbyka.ru/kanony-pravila-cerkovnye

2. Взгляд Шлейермахера

предыдущая глава следующая глава

6. Взгляды отдельных философов на религию

Взгляд Шлейермахера на религию и ее значение для человека, отличаясь по форме от предыдущего, является тем же по существу.

Фридрих Шлейермахер (1786-1834) — профессор богословия в Берлине, секретарь философского отделения Академии наук. Главные сочинения: «Речи о религии к образованным людям, ее презирающим», «Монологи», «Христианская вера» — основной богословский труд, а также большое количество проповедей. Общефилософские воззрения Шлейермахера изложены в его «Диалектике» (под диалектикой он разумел искусство философского обоснования).

Понимание Бога и Его отношения к миру у Шлейермахера почти совпадает с пантеистическим пониманием Спинозы. В то же время, признавая Бога абсолютно трансцендентным человеческому разуму, Шлейермахер прямо примыкает к Канту. И в понимании религии Шлейермахер оказался столь же односторонним, как и они.

По Шлейермахеру, в основании бытия лежит абсолютное мировое единство, «всецелое», или Бог. Все зависит от Бога, но эта зависимость выражается в общей связи природы, а не в Откровении или благодати, ибо Бог не есть личность.

У Шлейермахера выражения «Бог», «мировой дух», «мировое целое» употребляются как синонимы. Деятельность Бога равна причинности в природе. «Бог никогда не существовал помимо мира, мы познаем Его лишь в самих себе и в вещах».

Все происходит необходимо, человек не отличается от других существ ни свободой воли, ни вечным существованием. Как все отдельные существа, так и люди — это лишь преходящее состояние в жизни вселенной, которое, возникнув, должно и погибнуть.

Обычные представления о бессмертии с их надеждой на вознаграждение в загробной жизни не верны.

«Цель же и характер религиозной жизни, — пишет философ, — есть не бессмертие в этой форме, в какой верят в него а бессмертие, которое мы имеем уже в этой временной жизни, т.е. среди конечного сливаться с бесконечным и быть вечным в каждое мгновенье — в этом бессмертие религии» [1].

Сущность религии — созерцание бесконечного и «чувство зависимости» от него в нераздельном единстве. «Религия есть чувство и вкус к бесконечному — писал он. — Это жизнь в бесконечной природе целого, в едином и во всем, жизнь, которая все видит в Боге и Бога во всем Она есть непосредственное восприятие бытия всего вообще конечного в бесконечном и через бесконечное всего временного в вечном и через вечное» [2]

Религия возникает из стремления к бесконечному, к абсолютному единству: она есть непосредственное постижение мировой гармонии. Религия приводит человека в связь с абсолютным, научая его чувствовать и сознавать себя частью целого.

По существу, считает Шлейермахер, в мире всегда существовала и существует единая всеобщая вечная религия.

Разнообразие религий говорит лишь о различии в силе и направленности тех религиозных чувств, которые вдохновляли творческих гениев, создававших религии, но не об истинности или ложности какой-либо из религий.

Как писал один из религиозных исследователей, «по Шлейермахеру, религия есть чувство бесконечного в конечном или чувство безусловной зависимости, и, следовательно, каждая религия является истинной религией, поскольку она есть дело чувства, к истинам же знания она не имеет никакого отношения» [3].

Догматы в религиях, по Шлейермахеру, не имеют ни малейшего религиозного значения. Вероучение и каноны — лишь оболочка, которую религия снисходительно допускает, но и этого не следует делать. Можно надеяться, что со временем религия не будет нуждаться в Церкви.

Вообще же, чем более человек религиозен, тем дальше он должен держаться от Церкви. Более того, образованный человек, чтобы содействовать религии, должен бороться с Церковью — носительницей догматизма, безусловной морали и канонов, закрепощающих чувство. Только с уничтожением Церкви возможна истинная религия, т.е.

свободное чувство благоговения и восторга перед бесконечной вселенной, ее гармонией и красотой.

Воззрения Шлейермахера вполне совпадают с теми идеями, которые в России стали распространяться еще с конца XVIII столетия масонами и либеральным дворянством и приносить свои «плоды». Существо их хорошо выразил протоиерей Георгий Флоровский, который о взглядах главы ложи розенкрейцеров в Петербурге Лабзина (†1825) писал: «Не так важны догматы и даже видимые таинства, сколько именно эта жизнь сердца. Ведь «мнениями» нельзя угодить Богу.

«Мы не найдем у Спасителя никаких толков о догматах» И потому все разделения между исповеданиями — от гордости разума. Истинная Церковь шире этих наружных делений и состоит из всех истинных поклонников в духе, вмещает в себя и весь род человеческий. Это истинно-вселенское или «универсальное» христианство расплывается в истолковании Лабзина в некую сверхвременную и сверхисторическую религию.

Она одна и та же у всех народов и во все времена единая религия сердца» [4]

Эта иллюстрация очень хорошо показывает, что представляет собой религия, в которой не остается ничего, кроме «возвышенных» чувств человека. Это полный адогматизм, уничтожение любой отдельной религии как определенного мировоззрения, как особой «индивидуальности» и прямое утверждение того, что иеромонах Серафим Роуз точно назвал «единой религией будущего» [5].

Православие учит, что существо религии заключается в переживании Царства Божия, которое внутри нас есть (Лук. 17:21). Но в то же время оно говорит, что чувство Царства является не безотчетным переживанием чего-то возвышенного, но переживанием Бога. Авва Дорофей говорит: «Будучи страстными, мы отнюдь не должны веровать своему сердцу, ибо кривое правило и прямое кривит» [6]. А свт.

Игнатий (Брянчанинов) даже так пишет: «Когда бы добрые дела по чувствам сердечным доставляли спасение, то пришествие Христово было бы излишним» [7]. При этом, Православие указывает вполне определенные условия достижения богообщения (см. гл. VII. Духовная жизнь).

Чувство переживания Бога совершенно иное, нежели то, о котором говорит Шлейермахер, ибо оно является следствием праведной жизни в Церкви, а не результатом созерцания гармонии мирового целого в его бесконечности.

Шлейермахер Ф. Речи о религии к образованным людям. М., 1911. С. 111.
Там же. С. 39.
Пфлейдерер О. О религии и религиях / Пер. с нем. СПб., 1909. С. 45.
Прот. Георгий Флоровский. Пути русского богословия. 3-е изд. Париж, 1983. С. 137.
См. его «Православие и религия будущего».
Дорофей, преп. Душеполезные поучения. М. 1874. Поуч. 19. С.212.
Игнатий (Брянчанинов), еп. Творения в 5 т. СПб. 1905. Т. I, с. 513.